Инга Питерс. В ПОИСКАХ РУКИ И СЕКСА. (или мои нью-йоркские связи)

ГЛАВА 15

Дня через два Рома вернулся с работы и сообщил, что по соседству с их рыбной лавкой есть продуктовый магазин, куда меня могут взять продавщицей. «Условия хорошие: 2,5 доллара в час, работать по двенадцать часов в день», - радостно сообщил Рома.

Вечером я поделилась с Дианой счастливым известием.

После весомой паузы Диана многозначительно кашлянула в трубку и низким голосом произнесла: «Долбень. Ты с ним точно бикам то би крэйзи». Затем я узнала, что идти работать в продавщицы – не последнее дело в условиях иммиграции, а предпоследнее. Последнее дело, сказала Диана, пахать за гроши от зари до заката в рыбной лавке. «О’ кей, он загубит твою молодость, - завелась подруга, - он же типичный мазафакер». Мне это показалось двусложной еврейской фамилией. Вроде Цукерман. Я рассмеялась.

- Она еще смеется, - ехидно заметила Диана. – Как это говорят в России: «Кто смеется хорошо, тот смеется без последствий»? – Диана на мгновение смутилась. – Или что-то в этом роде. Нэвер майнд. Я все поняла: пока я за тебя не возьмусь, делов не будет.

На следующий день Диана сообщила, что в цветочный магазин в Манхэттене меня возьмут продавщицей. «Это по знакомству. Ты не представляешь, какая ты лаки! Оплата 7 баксов в час, регулар воркинг дэй, с двумя дэй оф. Плюс Манхэттен. Ты даже не представляешь!»

ГЛАВА 16

Владелец цветочной лавки назначил мне аппойнтмент. Все как у взрослых.

Диана долго обсуждала со мной, что одеть. «Ты и так секси, - успокаивала Диана. – Надо выглядеть поскромней. Ин э мэттер вот, это не массажный кабинет. С одной стороны, мы дадим понять, что от клиентов отбоя не будет, раз ты камз зэа. С другой, онэрс – супружеская пара, и главное понравиться хозяйке. Меня предупредили. Короткая юбка – это финиш. В этом случае, фогэт эбаут зэт позишн. С твоими ногами хозяйка тебя пошлет». - «Но ноги-то куда девать?» - я поняла, что быть продавщицей цветочного магазина - удел избранных. «Ноги денем в брюки, - произнесла Диана без сантиментов. – Летний нестрогий брючный костюм – и ты гат ит».

Мы отправились на 5 авеню покупать легкий костюм. Только не на манхэттенскую Пятую, а на угол 5 авеню и 86 улицы в Бруклине, в известный Century 21. В этом магазине всегда можно услышать русскую речь. Сюда свозят для продажи одежду известных дизайнеров, которая уже вышла из моды, либо по окончании сезона. И если цены в бутиках или в знаменитых department stores, вроде Saks или Bergdorf Goodman, заоблачные, то в Century 21 обычно на порядок или на два ниже. А нередко клевый прикид можно купить вообще за гроши.

- Траст ми, никто от тебя не ждет, что ты одеваешься по последнему писку. Но дизайнерская марка – ит воркс. У онэрс цветочной лавки должен быть нюх на высокий фэшн.

- Кстати, двойка от Prada выглядит просто и стильно. Такой выбор американцы оценят, - вставила я свои пять копеек, но Диана осадила меня на месте.

- Какая Prada? Что ты себе надумала? Инга, прийди в себя! – вдруг с необъяснимой для меня горячностью выпалила Диана. - Вы «там» живете, будто нот ин э риал ворлд. Мы же идем ту тэйк позишн в цветочный магазин, - произнесла Диана едва не по слогам. – В ма-га-зин. Стильный и простой прошлогодний костюмчик от Donna Karan тебе тоже будет к лицу.

Диана пристально посмотрела на меня, как смотрят детективы в дешевых триллерах.

- А деньги я тебе одолжу, - сказала подруга, спуская пары. – Донт вори, без процентов.

ГЛАВА 17

По пути в Century 21 Диана настояла на том, что к условленному дню и часу она повезет меня в Манхэттен. Рома грозился взять на работе day off, но чего-то у него не вышло.

По пути в Century 21 Диана настояла на том, что к условленному дню и часу она повезет меня в Манхэттен. Рома грозился взять на работе day off, но чего-то у него не вышло. Скорее всего, пришел очередной рыболовецкий траулер (или как они там у него называются?) и надо было разгребать поступившие в лавку рыбные завалы. Диана категорически меня предупредила, что мы обойдемся без Ромы, так что совпало все удачно.

За прошедший месяц я выбиралась в Манхэттен трижды. Рома тяжело и допоздна работал, и поездка в Манхэттен оказалась для него большим делом. Насколько я могла догадаться, Манхэттена он не знал, но признаваться в этом не хотел. Оттого всегда находились причины, чтобы провести выходные в Бруклине. С Дианой же Рома меня не отпускал, - и ревнуя к ней, и подозревая, что не один он такой классный на свете, и подружка может меня запросто с кем-то познакомить. А там – прощай, супружество!

Тем не менее, два раза мы побывали с Дианой в Манхэттене днем. И один раз вечером совершили с Ромой поездку до Эмпайр-Стейт билдинга и обратно в Бенсонхерст. Меня как огрели по голове: после вязкого бруклинского пейзажа и безлюдных улиц по вечерам Манхэттен дерзко оглушил, ослепил, отобрал последний разум. Мне, при моем финансовом положении и убогом быте, без легального американского статуса и с рыбными четвергами семь дней в неделю, - это МНЕ безумно захотелось жить в дорогущем Манхэттене и умереть, развлекаться, любить и страдать в Манхэттене, наслаждаться и заряжаться Манхэттеном.